Вчера пришла крайне печальная новость о смерти Дебби Бейли (угу, супруги некого Блейза Бейли). На самом деле, очень печально - женщина, любящая и любимая, при любимом деле, счастливая - кровоизлияние в мозг - три операции - 6 июля, кома - 29 сентября, смерть.
Я действительно опечалилась.
А ещё я хотела написать supporting letter, вроде того, что Блейз прочитал ей, как и многие другие, но, как всегда, откладывала на потом, то есть забила и забыла, или забыла и забила, какая разница, результат - не сделала. И теперь уже не сделаю никогда, нет смысла. Такие дела.

И, что странно, в один из дней около этого печального понедельника я поняла, что боюсь смерти.
Не своей - близких мне людей. Людей, которые по определённому стечению обстоятельств стали мне очень близкими, вне зависимости от расстояния, отношений и прочей ерунды между нами. Люди, с которыми я часами мерила шагами Москву, дневала, ночевала, делила кров, пищу, питьё и сигареты, разговаривала, делилась, скрывала от них, курила, выпивала, обнималась, целовалась, трахалась, ссорилась, мирилась, говорила о своих чувствах к ним, а ещё, ещё, ещё...пожалуй, создавала себя и просто жила.
Так вот, мне очень страшно от мысли, что их может не стать. Вернее, их точно не станет, 100% смертность на Земле и всякое такое, но блин - мне страшно.
Мне страшно, что он никогда больше не скажет мне, что я последний близкий ему человек; что она больше никогда не позвонит мне из исторички и не позовёт сидеть курить на Патриках, потратить с ней последние деньги на пиво или погулять по вечернему Нескучнику; что он никогда больше не даст о себе знать в момент, когда ожидаешь этого меньше всего, и не позовёт скоротать вечер или не спросит, можно ли зайти ко мне выпить чаю; что она больше никогда не пригласит меня в свою квартиру на малой Пироговке гонять на кухне чаи и курить сигареты пачками; что он никогда больше не проявится ни сообщением в аське, ни смс, отправленной в четыре утра, ни своём растрёпанным присутствием в моём дворе и уж, конечно, больше никогда не скажет мне...
Возможно, я взрослею. Для детей смерти не существует вообще, для подростков смерть что-то сродни выйти покурить, всегда можно вернуться и всякое такое. А вот для взрослых это реальность, плохая, дурная, никчёмная, но другой нету, разобрали ещё вчера, а новую не завезли, на заводе забастовка. А вот для взрослеющих - это достаточно иллюзорное явление, потому что теоретически предполагаешь, что они, они, которых ты знаешь годами, что же ты с ними только не пережил-то, умрут, да и ты тоже, в конце концов, но это ещё слишком далеко. Да, слишком, потому что четвёртая пятилетка моей жизни закончится только через полтора года, а самому старшему из тех, кто см. выше, только 21.
Конечно, это нормальный человеческо-детский эгоизм, я больше их не увижу, у меня их больше не будет, я буду одинока. Я боюсь за себя без них, но пока это нормально, да и в принципе это нормально. Но я боюсь быть без них, а, значит, за них тоже.
Но спасает одна вещь.
У нас есть короткие моменты - короткие в проекции всех наших жизней, включая те отрезки, когда мы жили, друг друга не зная, - когда мы вместе, мы рядом.
Так вот, детка, в те короткие моменты, когда мы вместе, или мы рядом, или и то, и другое сразу, или что-то ещё в этом духе, - в эти моменты мы не умрём никогда.