Серое небо... Сухоевлажное, как глаз, внимательное, наблюдающее неотрывно за тобой, задумчиво туманящееся ленивыми светло-серыми облаками. Самое московское небо.
На его фоне жизнь в привычном понятии перестаёт существовать. Дома, которые повернулись ко мне одним боком, превращаются в листы бумаги, которые можно свалить, если захотеть - просто стоять и смотреть, и тебя накроет этим листом. Их можно порвать и смять, и они так и будт стоять рваные и мятые. Другие дома кажутся пустыми размалёванными картонными коробками, пустыми и пахнущими пылью внутри. Третьи, вычурные, как будто прорезаны и продавлены в листе картонки или тонкой пластмассы. Встанешь у дома-листа, посмотришь, как он, уходя в небо, цепляется за облака, чтобы не упасть, и какое-то восхищение переполнит - поневоле обопрёшься на зонтик-тросточку, чтобы не упасть, раскроешь рот, как рыба, глубоко вдахыть сырой воздух осени.
По лужам пройти с мелодичным звоном капелек - обязательно. Взглянуть другими глазами на аллею всю в жёлтом снеге листьев, подивиться мешанине из зелёного, жёлтого, голого, вдыхать, вдыхать этот воздух.
Грязь послушно скользнёт под ногами, смачным поцелуем встретит новые листья. Идёшь дольше, дышишь, дышишь, и вот она, осень, вокруг тебя, в твоём горле, лёгких, крови. Воздух кристально влажен, не хочется уходить из владений осенней мистерии, а уходишь, напоследок сохранив в лёгких кусочек её души.